Письмо в Президиум Верховного Совета Союза ССР от М.П. Лоскутова
В Президиум Верховного Совета Союза ССР
от Лоскутова Михаила Петровича,
1906 года рождения,
бывшего писателя
Военная Коллегия Верховного Суда приговорила меня к расстрелу.
На следствии меня постоянно били, и получилось много неправды в деле, но суд ничего не разобрал, так как разбирал дело три минуты. Да не в том дело. Конечно, я делал подлости и виноват.
Вот, честно я говорю, в чем я виноват перед Советской властью, и в чем нет.
17 лет от роду я познакомился с 19-ти летним рабочим, который был раньше якобы анархистом. Он влиял на меня. Мы пели анархистские песни и писали план «кружка» по изучению анархизма и вообще политических течений.
Только в этом состоял мой анархизм. Это было 18 или 17 лет назад. Отец мой – служащий, мать – рабочая. Брат 17-ти лет погиб красноармейцем. Все воспитание было советским.
В 1928 г. в Ленинграде я с двумя пионерами и комсомольцем читал троцкистские документы и обсуждал их – в их организации я не состоял, т.к. был беспартийным. И что тоже гнусно – я сочувствовал им и соглашался с ними. К организации типографии я не имел никакого отношения. Этого не утверждают и они, мои соучастники по делу. Но меня заставили признать и это, а суд не рассмотрел. Других участников даже не было на суде. Террористический разговор был один – утверждает участник Е. Пайн. Он состоял в следующем: после процессов мы говорили: «…как это убивают людей, и что это дает – с марксистской точки зрения ничего». Панин сказал, – «Ну а если очень ненавидишь? Вот ты бы мог?» Я ответил: «Если я так бы сильно ненавидел и если бы я знал, что за это мне ничего не будет, если можно предположить так, может быть и смог бы. Психологически я понимаю террористов». Больше ничего, ничего не было о терроре, и так написано в деле. Я умоляю пересмотреть дело.
Я клеветал на Советскую власть в анекдотах и разговорах, которые так распространены в журналистских и писательских кругах. Это подло и гнусно, и особенно это видно сейчас, когда стоит вопрос о защите единственно возможного пути счастья людей на земле.
После молодых лет я стал писателем. Говорили и писали много, что я талантлив. Писал обо мне М. Горький. Стыдно говорить мне это перед смертью. Мне 35 лет. Я умоляю пощадить меня.
Михаил Лоскутов
